Муширские болота

- Скотодухи, - кисло пробормотал Орелиус, отнимая от глаз похожий на трубу с цветными линзами прибор и возвращая на длинный кривой нос очки. – Седайте, господа. Пропустим стадо.
Стоявший на расстоянии вытянутой руки от инквизитора Самир, незрячий взгляд которого либо выискивал в земле червей, либо следил за облаками, но никогда не осенял простого смертного (червяки достойнее), скользнул по светлому затылку мага.
Чашу из такого черепа он бы гостям не предложил, но, пожалуй, ему нашлось бы место на каминной полке. Если бы здесь был камин. Но камина не было. Пушистые ресницы некроманта опустились, стушевав назойливый свет дня. Черепа и чаши навсегда остались в прошлом. Стадо бессмысленных и бесполезных облаков невозмутимо дрейфовало над дорогой к своему призрачному пастбищу, и Самир впал в привычное оцепенение, не взирая на промокший плащ и холод. Застряли они тут надолго.

- Зонт бы, - ни к кому не обращаясь, произнес бывший слуга церкви, и величественным жестом поставил над собой магический щит-купол. Инквизитор… великий инквизитор, если говорить формально, носил алую мантию с золотым шнуром (которая, впрочем, в здешнем климате подсела и была ему коротковата), имел резко очерченный скопиный профиль, хрустящие под загорелой кожей жевлаки и проницательные карие глаза, которые он прятал за круглыми очками из речного янтаря. Звали инквизитора Орелиус Риссо и, до недавних пор, служил он в ордо Малеус.

Пожалуй, тут следует прерваться и, отступив к позициям устраивающихся на привал солдат, отдать должное: стоящие на небольшом пригорке маги в алых, потемневших от непогоды мантиях, молча вглядывающиеся сквозь бледный дым плывущих призраков, выглядели до неприличия эпично.
Стояли они там, собственно, не для красоты, а дожидаясь остальных предводителей, чтобы обсудить план дальнейших действий.

Сзади донеслись неприятные чавкающие звуки и вскоре из-за пелены дождя и тумана появился рыцарь. Его конь, опустив голову, медленно шел вперед, при каждом шаге на несколько дюймов погружая копыта в липкую жижу. Поравнявшись со стоящими на холме мужчинами, рыцарь натянул поводья и остановился. При этом движении с закрепленных на щитках предплечий перьев обрушился целый град капель.

- Войска разбили лагерь, - раздался гулкий голос из-под шлема. - Пока все спокойно, но если мы еще день-два будем останавливаться на ночлег посреди болота, у нас кончится запас сухих дров и пропадет вся пища...

Он посмотрел туда, где над дорогой плыло нескончаемое стадо призраков. Будучи человеком далеким от материй небесных, Танкред предпочитал оставлять подобные проблемы людям более в них сведущим - сказали привал, значит привал - но как солдат повидавший в жизни немало походов, он не мог не напомнить мудрецам, что с голодным и промокшим войском в болотах они много не навоюют.

- Остался один дневной переход до Мушира, - сказал он после непродолжительной паузы. - Хорошо бы занять его завтра к вечеру... Если это возможно. Что нас там ждет? И какие перед нами стоят задачи?

К мелодии дождя, умиротворяюще (или раздражающе, кому как) барабанящего о «зонт» инквизитора, на несколько секунд примешался посторонний шелест, и на полководческий пригорок, дополняя комплект из некроманта, инквизитора и рыцаря, откуда-то сверху спустился нефилим.
Мягко – сначала мысок, потом пятка – встав на землю, он тряхнул головой, завернулся в крылья, словно в плащ, и зябко нахохлился, распушив перья.
- А если мы не будем останавливаться, то кормить и обогревать нам будет некого, - хрипловато, но дружелюбно возразил Сариэль Танкреду (а действительно ли не ржавеют эльфийские доспехи? – этот вопрос неизменно приходил в голову при взгляде на рыцаря; что ж, здесь это выяснится точно). – Вот эти миролюбивые создания, к примеру, ассимилируют и растворяют в себе всё, что к ним приблизится… Дальше всё ещё хуже, господа, - обратился он уже ко всем присутствующим. – Ещё около пяти миль, и конным придётся спешиваться. Лошади там не пройдут – сплошная трясина. Что касается Мушира… я по-прежнему не уверен, что там осталось что занимать.
Занимать, может быть, и нечего, но сразиться явно есть с кем – это понимали все, кто сейчас вдыхал затхлый воздух Топей, поэтому в лишнем озвучивании это не нуждалось.
Сариэль отцепил от пояса фляжку, сделал глоток, подождал, пока напиток обожжёт внутренности необходимым теплом. Потом протянул фляжку пребывающему в своей прострации некроманту.
- Пейте, лорд Самир. «Что нас там ждёт» - это по вашей части.

Не первая попытка Сариэля установить дружеский (да хоть какой) контакт с вновь обретенным братом лорда Медейлиса закончилась в точности, как предыдущие: тот отвернулся. Не повернулся спиной, нет, это было жестом, недостойным лорда, хотя на «лорда Самира» некромант не откликался. Угол поворота головы изменился на каких-то полтора-два градуса, но сколько патетики было в этих неприметных долях! «Отвали», - будто бы говорила статная фигура некроманта.
Не стоило воспринимать отказ недружелюбием: маг был умиротворен, а пейзажи Топей навевали на Самира легкую печаль.
Трудно было вообразить кого-то в большей степени отличного от лорда Медейлиса, чем его же брат. В нем не было и капли той энергии, что наполняла лорда; он говорил урчащим баритоном, тогда как голос брата с легкостью перекрывал приветствующий гул толпы; лорд, как и положено дракону, любил золото, а младший брат предпочитал сокровищам библиотеку. В этой любви и был заветный ключик: догадайся Сариэль сказать, что у него есть доступ в Великую Библиотеку Миракла, и что он может провести его… но подходящей случай пока не представлялся.
Так или иначе, от некроманта они не услышали ни звука.

- Скотодухи, скотодухи, скотодухи… - бормотал Риссо, барабаня пальцами по выпирающей даже из-под мантии ключице. – Если перед нами скотостадо, неподалеку должен быть пастух.
Он снова щелкнул зрительной трубой, направив зеркало в другую сторону.
- Я не знаю. Я бы послал разведчиков, но, боюсь, для этой роли подойдут лишь лорд и Танкред, - о том, что он и сам полу дракон, Орелиус упомянуть забыл. – Я даже не знаю, стоит ли занимать Мушир. Представьте, что станется с форпостом через месяц. Все, что угодно - от мозгового тифа до чумы.
А люди ведь успели позабыть, какое это удовольствие – сражаться с ордами.

- Уровень болот поднялся, и будет подниматься из-за проливных дождей, - вдруг произнес Самир. Проснулся. Что называется, ничто не предвещало. – Буря не унимается недели. Это не каприз природы и не плач Сильвануса. Я уверен, в Топях есть круг Плюта*, и пока он не будет опрокинут, болота будут разливаться. Неурожай в соседнем Остеншире вызван тем, что изменились русла двух подземных рек. Это произошло недавно... Ни гео, ни акваманты на такое не способны. Жрецы Дагана – тоже. Я думаю, что это феи. Они уже сражались за Смарагда, и они злопамятны.
Он ненадолго замолчал.
- Нужно отыскать и уничтожить алтари стихийной магии.

_______________________
* Плют (некр.), Имбер (лат.) – божества дождя. Плют проявляет себя в стихийных бедствиях; Имбер – покровительствует весне и урожаю.

Рыцарь повернул лицо к приземлившемуся рядм нефилиму, но ничего не сказал, только кивнул головой в рогатом шлеме, то ли соглашаясь, то ли приветствуя светлого. А он был прав. И Танкред был прав. Они оба были правы и из их правоты вытекал один вполне резонный вопрос, который рыцарь очень хотел задать... но не Сариэлю.
- У меня к тебе два вопроса Орелиус, - прогудел из-под шлема Танкред, поворачиваясь к инквизитору, - зачем мы завели в топи целую армию, если использовать ее в таких условиях невозможно, и почему ты так жаждешь утопить меня в болоте?..
Если бы на рыцаре не было шлема, инквизитор мог бы разглядеть на его лице недоверчивую полуулыбку человека не вполне уверенного в том, насколько его собеседник отдает отчет собственным словам. Впрочем, Риссо знал Танкреда довольно давно, чтобы догадаться и так... А вопрос, собственно, был вот в чем, - эффективно ли посылать разведчиком в топи одетого в латы рыцаря, а если посылать без лат, не лучше ли взять кого-то другого. Например, "человека" с крыльями.
Слова Самира заставили рыцаря призадуматься.
- Лорд прав, - произнес, наконец, он. - Но войска для этого опять же бесполезны. Здесь к востоку есть большой лесистый холм, до которого еще не добрались топи. По словам разведчиков на его вершине стоит алтарь Аурила - вероятно, построен владетелем Мушира, его сын был паладином. Предлагаю отвести солдат туда и разбить постоянный лагерь, а на поиск алтарей сформировать небольшой мобильный отряд. Что же касается тяжеловооруженных воинов и рыцарей, Орелиус, думаю при обороне лагеря пользы от нас будет больше.

Надо сказать, что налаживание контакта с внеземными цивилизациями печальным некромантом не было целью Сариэля. Просто таков уж был его стандартный способ взаимодействия с окружающими. То, что лорд Самир каждый раз его игнорировал, было, конечно, неудобно, но нефилим не расстраивался - и вести себя как-то иначе не собирался.

Господа лебедь, рак и щука (кто есть кто, определяйте сами) отчётливо потянулись мыслями в три разные стороны. Нефилим вздохнул. Так часто бывает: когда с готового дома снимают леса, внезапно обнаруживается, что лестницу с первого этажа на второй построить забыли. Вот и сейчас так же совершенно внезапно обнаружилось, что войска притащены в болота зря, что Мушир никому не хочется ни проверять, ни занимать, и вообще, не пойти ли всем по домам, там теплее.
Люди, люди…
Изначально силы были собраны из-за нескольких не вернувшихся разведывательных групп, из-за смутных тревожных слухов и из-за подозрений (которые Сариэль разделял) о том, что от Мушира мало что осталось, и его придётся фактически отстраивать заново и устраивать там форпост против… против того, кто там обнаружится. Маневрирование всей армии на Топях и не задумывалось – предположительно Мушир должны были брать малыми силами, за которыми, если бы понадобилось, потянулись остальные. Но, разумеется, без хорошей разведки всё это было лишь черновиками.

Неожиданно рациональным стало пробуждение младшего Мейделиса. Было бы чудесно, если бы его озарило неделю назад, но ведь лучше поздно, чем никогда.
- Итак, без прекращения разлива болот, равно как и без разведки, идти на Мушир опрометчиво, - подытожил нефилим. – Что касается алтарей, то их, насколько мне известно, феи любят строить на месте разбитых прежних, это удобно… этот ваш холм, Танкред. Разведчики уверены, что там именно алтарь Аурила?.. В любом случае, вам предоставляется возможность совместить приятное с полезным: отвести туда солдат и проверить точно. А что до разведки, то если сэр Танкред не в силах расстаться со своими доспехами, а в них опасается утонуть, то это предприятие я могу взять на себя.
Не стоило, кстати, исключать возможность того, что в самом Мушире тоже может находиться алтарь.

Самир кивнул – медленно и благосклонно. Скорее Танкреду, нежели себе. Чем дольше они шли, тем более приятным он находил общество самоходного доспеха в перьях. Он обладал обширным перечнем достоинств, которых, на непредвзятый взгляд Самира, оставшиеся были лишены.
А вес доспеха - да, - узкая ладонь без перстней дважды провела по голенищу восседавшего в седле Танкреда - тот в это время гудел о лагере Аурила в Топях. Чувствовалось, что от того, чтобы постучать по рыцарю, Самира остановило… нет, его не остановило. Маг постучал костяшкой по металлу и прислушался.
Один неверный шаг, и, не взирая на мифрил и нейзильбер, герой пойдет ко дну, как камень. Если у болот есть дно… Но рыцари Смарагда разъезжали в Топях, несмотря на неподъемные обсидиановые панцири. Хотелось знать, сработает ли их уловка на Танкреде.
О чем вещал небесный гость, Самир не слушал. Какая разница? Мы все умрем.
До некоторых пор удовлетворив свой интерес, маг распрямился и, словно о чем-то вспомнив, рассеянно провел над головой дугу. Дождь над пригорком прекратился.

- Безнадежно, - забыв, что он хотел ответить Танкреду, пробормотал Риссо.
Их вел слепец. С этим Орелиус еще мог смириться.
Слепец был некромантом. Смириться с этим было куда труднее, но возможно, тем более что некромант носил монаршую фамилию.
Но… силы небесные, он был абсолютно не в себе.
Собрав расползшиеся по сусекам мысли, Риссо вернулся к обсуждению:
- Я бы не советовал. Вам полететь в разведку – это все равно, что запустить сигнальную ракету: «Ей! Вы! Мы тут!». Нежить почует нефилима за семь верст. И Аурил вас сохрани обронить над Топями перо… - он покосился на дорогу.
Ветер менялся, эх, как бы дурное стадо не понесло прямо на людей.
– Если идти вам, то только с лордом. Его аура заглушит вашу. Пока мы с Танкредом займем холм. С сегодняшнего дня я бы не решился ночевать в низине.
Взгляд инквизитора остановился на тусклом огоньке, дрейфующем в густом, как дымный сок, тумане. Вот и пастух.

- Прекрасно, - констатировал Танкред, словно бы в противовес реплике инквизитора. Надо заметить, предводители воинства Протектората сегодня вообще были на удивление загадочны. И если для вечно погруженного в себя некроманта или привыкшего смотреть на все с высоты своего полета нефилима, это было вполне естественно, то объяснить драматическую недосказанность в речах вполне призмленных Танкреда и Риссо можно было разве что вредным воздействием болотных испарений, безнадежностью ситуации и, что тоже весьма вероятно, необходимостью находиться в компании первых двоих. Вы спросите, к чему такое лирическое отступление? Отвечу - к тому, что, хотя рыцарь и не испытывал неприязни ни к Сариэлю, ни к Самиру, преспектива услать этих двоих хотя бы на время в разведку представлялась ему весьма заманчивой. Без них... спокойнее, чтоли. А уж некромант с нефилимом в топях точно не пропадут.
- Я отдам распроряжение снимать лагерь, - сказал рыцарь, разворачивая лошадь. - Выступаем в боевом порядке через час. Орелиус, жду тебя внизу. Лорд, Сариэль - удачи, пусть не смыкают глаз те боги, что приглядывают за вами.

Сариэль поднял голову к небу, с наслаждением улыбнулся, распахнул свой импровизированный плащ и сложил крылья за спиной.
- Не беспокойтесь, Орелиус, я не намерен оповещать всю болотную нежить о своём присутствии, - проследив направление взгляда инквизитора, он поразмыслил и решил не обижать профессионала предложением помощи. Прекрасно справится сам.
Тепло попрощавшись с рыцарем (тонко очерченные брови смешливо изогнулись, когда нефилим представил встречу приглядывающих за ним и лордом богов), Сариэль повернулся к Самиру.
- Будет лучше, если прерогатива полёта из нас двоих будет принадлежать вам.
В одном скептик Риссо был прав: ему лучше не рассекать воздух над Топями без крайней необходимости, а вот дракон здесь никого не удивит. Это, конечно, если лорд Самир снизойдёт. Если нет – придётся идти с его драгоценной аурой пешком.

Плечи Самира чуть поникли: он явно не пришел в восторг от доставшейся ему прерогативы. Но Сариэль был прав. Поэтому еще до того, как копья воинов Танкреда исчезли из виду, маг начал трансформацию.

Превращение отняло порядка десяти минут, и было похоже не на стремительное перевоплощение, а на пробуждение от густого опиумного сна. Самир был чудовищно нетороплив.

Только теперь Сариэль мог в полной мере оценить метаморфозы, дарованные Негоа-Джедушем своему слуге: лазурный дракон в нем угадывался лишь по отливающим горней синевой чешуям. У него была только одна, передняя пара лап; длинное змеистое тело сине-черной крапчатой расцветки с сильно выдающейся широкой грудной клеткой; вьющаяся кольцами, падающая на слепую морду грива. Размашистые крылья были частично покрыты перьями. Брат лорда здорово напоминал Червя, но был размером с Патриарха.
Чудовище припало к земле грудью, позволяя нефилиму оседлать себя. Мокрая чешуя блестела от дождя и пахла курениями и какой-то горной ягодой.

Сариэль наблюдал за трансформацией некроманта, и взгляд его ртутно-голубых глаз был подёрнут печальной дымкой.
Самира можно было назвать олицетворением всей своей эпохи: осквернённая лазурь… Впрочем, другие обвинили бы нефилима в чрезмерном оптимизме. Здесь давно вытравили последние крупицы лазури, считали братья. Это мир, где раз за разом выбирают смерть. Мир, покрытый уродливой коростой Маледикта, гноем Топей, заросшей грязью раной диких Пустошей. Мир, где в кожу людей навсегда въелся дым костров, на которых горели невинные, а жители Умолкших Лесов стали напоминать одичавших животных, сторожащих старые кости.

В Миракле, последнем оплоте, слушали истории об Анклаве как прекрасные сказки. Время, когда сердце природы билось в унисон с сердцем человека, когда звёздчатые цветы и камни пели в заповедных рощах волшебные песни, когда в небесных кузницах на вершинах скал титаны ковали из зачарованного серебра ворота для огромных дворцов… Снежная белизна, сияющее золото, небесная лазурь – всё это казалось теперь записанным безвестным сказочником сном.

Но насквозь больное тело мира зашевелилось, заворочалось. Люди и эльфы сделали по крошечному шагу друг к другу, в то время как гниль и язвы, кажется, вознамерились поглотить всё без остатка. Вот поэтому нефилим Сариэль и мок сейчас на границе Топей в разномастной причудливой компании, включающей и… вот это странное создание.

Забравшись на дракона, он аккуратно запустил руку в жёсткую чёрную гриву, слегка пригнулся к чешуйчатой шее; и крылатый ящер с крылатым всадником неторопливо (потому что Самир всё делал неторопливо) взмыли в мерзкий болотный воздух.