Холл

Глэдис

Легкие шаги Глэдис отзывались скрипом, который в тишине коридора казался безумно громким да так, что девушка попеременно зажимала уши.
Скрипучий путь вывел ее к двери, за которой начинался каменный пол довольно крупной залы. Выглянув из-за двери, девушка испуганно осмотрела комнату и, убедившись, что там никого нет, осторожно вышла в холл.
Слева оказалась стеной большая лестница и, засмотревшись на это каменное вооружение, Глэдис подскользнулась на одной из луж, покрывающих пол. Короткий вскрик огласил пустоту холла. Комната ответила глухим эхом, а девушка испуганно зажала ладонями рот. С минуту она сидела сжавшись с комок, и только после этого решилась осторожно подняться на ноги.
Так же осторожно, как до этого по коридору, Глэдис добралась до подножия лестницы и попыталась вглядется в темный портрет над ней, однако полутьма, время и мутящийся взгляд сыграли неудачную шутку, и девушка не смогла разглядеть представительного мужчину, по видимому - хозяина дома.
Решившись на отчаяннй шаг, Глэдис ступила на первую из ступений лестницы, поднимаясь вверх осторожно, пригибаясь при каждом шаге и придерживая юбки.
Поднявшись на площадку, девушка прищурилась и подошла ближе, рассматривая резкие черты безусловно красивого лица мужчины, который выглядел совсем как живой. Несколько секунд понадобалось Глэдис для того, чтобы узнать этого "человека".
Несколько неуверенных шагов сделала девушка в сторону от портрета, глядя на него с суеверным ужасом, из груди ее вырвался громкий вопль, который всколыхнул вековую пыль перил, а девшука кинулась бежать, но дверь, в которую она ударилась всем телом, оказалась заперта. Безуспешно дергая дверную ручку, Глэдис медленно сползла на пол, уже не крича, но отчаянно всхлипывая в явной истерике.

Эсмонд

Через пять-семь секунд после того, как девушка оказалась на полу, ручка медленно опустилась, и дверь начала открываться ей навстречу, но, встретив сопротивление в виде чересчур впечатлительного тела, так же медленно и осторожно закрылась обратно, так никого за собой и не обнаружив. Только тихий обречённый вздох могла бы услышать Глэдис, если бы не всхлипывала так громко.
Мысли Эсмонда были заняты в данный момент совсем другим. Несносные насекомые уже начали точить ходы в тяжёлой резной раме портрета. Это, по мнению дворецкого, переходило всякие границы. Настала пора принимать меры. Найти и уничтожить, найти и уничтожить – именно такое, холодное и беспощадное выражение застыло в золотых глазах вампира, когда он беззвучно вышел из стены рядом с дверью.
Нет, ну надо же, и получаса не прошло, как новая служанка господина уже сунулась, куда не надо. Впрочем, это даже кстати, Эсмонд как раз собирался объяснить ей правила. Это в высшей степени необходимо, раз господин сказал, что ей дозволено свободно перемещаться по незапертой части дома. Хотя, будь на то лично его воля, он бы запер её в комнате и выпускал только в случае необходимости. Сготовить обед - и назад... а то здесь и так некоторый перебор с разгуливающими.
Как бы то ни было, ни малейшего оттенка этих мыслей не отразилось на его лице. Вежливо и аккуратно он подхватил под руки пребывающую в истерике барышню и поднял её на ноги, придерживая её на случай, если она вздумает упасть ещё раз.
- Добрый день, миледи, - с необходимой долей приветливости произнёс он. – Ни к чему бояться. Вы в безопасности.

Глэдис.

Если вампир думал, что его появление успокоит впечатлительную барышню, то он сильно ошибался. Так же зря он расчитывал на приветливость и спокойный голос. Единственное, что спасло дворецкого, так это его сила. Вампир , как известно, сильнее человека, а уж удержать женщину, бьющуюся в истерике...
Нет, надо сказать, что не каждый мужчина справится с этим делом, но на то Эсмонд и был вампиром, чтобы превзойти "любого" мужчину.
Глэдис, забившись в стальной хватке рук вампира, не сразу поняла, что выбраться ей не удасться, а потому некоторое время брыкалась, отчаянно вскрикивая: "Нет, не трогайте меня!"
Бессмысленность воплей стала очевидна спустя несколько секунд, и измученная впечатлениями девушка повисла на руках Эсмонда, продолжая всхлипывать и неразборчиво умолять отпустить ее домой.

Глория.

Когда отчаянная борьба на вершине лестнице завершилась новыми всхлипами, на сцене появился третий участник постановки, который, сюда по всему, отнюдь не оценил драматизма ситуации.
Рыжая как смертный грех Глория остановилась у подножия лестницы, скептически осмотрела и начальство, и новоприбывшую прислугу, после чего громко фыркнула. Заткнув за пояс потрепанную метелку от пыли, девица подхватила юбки и принялась подниматься наверх.
- Нет, ну что Вы делаете, господин Эсмонд! Вы же запугали бедняжку больше, чем портрет нашего покойного господина, - Всплеснув руками, горничная остановилась возле живописной пары вампира и его безвольной жертвы, которую он держал в объятиях. - Дайте ее сюда, с ней по доброму надо, она ж не Лиз...

Эсмонд

А на взгляд Эсмонда, всё шло как надо. Говорить с жертвой, то есть с женщиной, следует как раз тогда, когда у неё закончились силы и вопли – тогда вероятность глупых вопросов и гневных восклицаний резко снижается. В общем, он терпеливо ждал, когда тщетные мольбы иссякнут, и Глэдис будет готова внимать объяснениям, которые были в её же интересах, но тут вклинилась со своей женской солидарностью Глория.
Вампир покосился на девицу, вернее, на метёлку у неё за поясом. За всё то время, что Глория здесь провела, он так и не смог понять, каким образом она её использует. Что не по назначению – это ясно: пыль везде как лежала, так и лежит.
- Лучше бы ты наконец отмыла пол, - бесцветно заметил дворецкий. – Впрочем, если ты сумеешь за пару минут привести барышню в приемлемое состояние, я тоже не буду против.
С этими словами он ослабил хватку и легонько подтолкнул Глэдис к рыжей горничной.

Глория. Глэдис.

Господин дворецкий совершенно зря клеветал (даже если мысленно) на честную (кто бы мог подумать?) девушку. Пыль Глория сметала регулярно, а вот толку от этой процедуры было мало. Пыль ложилась снова, напоминая о засилии жучков, стиравших дерево в мелкую крошку. Впрочем, речь не о том.
Поймав полубесчувственную Глэдис, девица мягко погладила ее по плечу.
- Ну-ну, милая. Что же так кричать? Тебя разве кто-нибудь обидел? - Глория промолчала об перепугавшем девушку Эсмонде, так как вампир все равно сделал это не со зла. Дождавшись неуверенно кивка, горничная продолжила:
- Вот видишь! И не обидет. Если будешь вести себя тихо, слушаться господина Эсмонда и делать что тебе говорят. Понятно?..
Глэдис смотрела на нее отчаянными, безумными глазами. Чувствовать живое тепло человека в Этом Доме! казалось немыслимым. Поэтому и слушала девушка горничную с особой жадностью, оттого и кивнула, испуганно глядя на вампира, которому, как она поняла, и предстояло подчинятся.
- Ну вот теперь с ней хоть разговаривать можно... - Утвердив на ногах несчастную, Глория машинально обмахнула ее метелкой, словно статую, отступила в сторону, подобострастно делая реверанс перед Эсмондом, и, уже про себя проворчала:
- Пол-пол... вот где носит эту "умницу" немертвую?..

Аманда (Лиз) Лизетта

Умей Глория призывать демонов, у нее и то не так хорошо получалось бы то, что она проделала всего лишь помянув дважды вторую из служивших Имладу горничных.
Лиз появилась из хода в гостевое крыло, черная, спокойная и молчаливая как всегда. Не менее феерично для непривыкших к такому смотрелся ее костюм из истершегося черного бархата с остатками ветхих кружев. Привлеченная шумом, она осмотрела присутствующих, вежливо поклонилась господину дворецкому и оперлась о свою швабру так, чтобы удобно было наблюдать развернувшуюся сцену.
В таком виде поднятая напоминала скорее древнего легионера, привалившегося к своему копью, чтобы отдохнуть перед боем. При этом, можно было не сомневаться, что свое орудие Лиз могла использовать с равных успехом как для уборки помещения, так и для уборки неугодных с пути.

Эсмонд

Кивком поблагодарив Глорию за проведённую реанимацию, Эсмонд посмотрел в обретшие некоторую осмысленность глаза Глэдис.
- И снова добрый день, мисс. Я полагаю, вы уже догадались, где оказались. Этого не надо бояться, это стоит принять за честь. Перед вами живой пример, - ещё один кивок в сторону «честной девушки», - что домашних здесь никто не ест. А теперь слушайте внимательно и постарайтесь запомнить с одного раза. Первое: из Дома выходить только со мной или с Лиз, иначе сгинете через пять минут. Второе: в Восточное Крыло – да, именно через эту дверь, - не ходить ни при каких условиях. Третье: при виде господина Имлада в обморок не падать – его это утомляет. Вот и всё, ничего сложного. Ваша комната располагается рядом с комнатами Глории и Лиз, и вы всегда можете обратиться к ним за помощью. Глория, покажешь коллеге Дом и введёшь её в курс обязанностей. Лиз, ты сейчас будешь мне нужна. Вопросы? Просьбы?
Ну да, витиеватости вампир не любил, а слова ободрения и утешения оставил на Глорию. Всё должно быть функционально.

Глория, Глэдис, Аманда (Лиз) Лизетта

Пример был более чем живой (в отличии от Лиз), которую девушка успела увидеть только лишь краем глаза. Этот "пример" стоял чуть позади Глэдис, покачиваясь с пятки на носок и обратно, при этом заинтересованно и кокетливо разглядывая невозмутимого вампира. Это зрелище, несомненно, могло бы вернуть утерянное присутствие духа, но Глэдис его не видела, так что пологаться она могла лишь на слова господина дворецкого, а его словам у нее было чрезвычайно мало веры.
Ну как можно двоерять немертвому, да еще и пьющему кровь у живых?!
Девушка слушала внимательно инструктаж, проводимый Эсмондом, и на вопрос о просьбах, нерешительно кивнула:
- Д-да... отпустите!.. - Едва слышно и совершенно потерянно выдавила девушка.
До того неподвижная и не проронившая ни звука Лиз позволила себе легкую полуулыбку (даже немертвые ценят хорошую шутку!), а Глория прыснула в кулачек, отворачиваясь и пряча смеющиеся глаза.
- Пойдем-пойдем, я тебе комнату покажу... - Отсмеявшись, она подхватила несопротивляющуюся Глэдис и потащила ее вниз по лестнице, успев по дороге сделать еще один реверанс господину Эсмонду. - Тут не страшно, если привыкнешь. Я тебе сейчас инвентарь выдам и объясню что и как...
Так весело и непринужденно щебеча, горничная уволокла коллегу за поворот лестницы, откуда послышался хлопок двери и бодрый топот по коридору.
Лиз, проводив спокойным взглядом эту парочку, шевельнулась, выпрямилась, будто кошка, и, вскинув на плечо швабру словно это был мушкет, вопросительно посмотрела на Эсмонда.

Эсмонд
Движением, которое с большой натяжкой могло сойти за жест раздражения, Эсмонд потёр висок, обратив взгляд вниз, к источнику шума. Он искренне надеялся, что «акклиматизация» рабов завтра утром будет полностью завершена, потому что чем раньше они отправятся за свежей древесиной, тем скорее поместье перестанет напоминать рассыпающееся печенье. Не самых приятных три часа провёл сегодня вампир, расставляя аккуратные крестики на тех деревянных элементах архитектуры и интерьера, которые подлежали замене. К концу третьего часа количество крестиков достигло восьмидесяти трёх. Неутешительная статистика.
Но замена комодов и балок ничего не даст, если не извести несносных насекомых. Судя по тому, что они ползли откуда-то даже после того, как принимались локальные меры, у них где-то в доме было гнездо. И вот это-то гнездо и надо было найти до того, как вернётся хозяин – тогда Эсмонду уже будет не до того.
Не отвечая на молчаливый вопрос Лиз, дворецкий спустился по лестнице, отворил дверь, подхватил обломки балки и отнёс их к другим мелочам на будущий костёр, попутно размышляя, где искать очаг мерзости. Можно было бы погрешить на библиотеку, но вампир слишком хорошо знал, что как раз там никаких жучков нет и быть не может. Более вероятным вариантом представлялся ныне забитый ход, проложенный ещё в те времена, когда Эсмонд не умел просачиваться сквозь стены, и прямо соединяющий его комнату с Восточным Крылом. Вот там поистине может жить всё, что угодно.
- Лиз, пол на твоей совести, - бросил вампир, с грохотом закрыв дверь и знаком велев поднятой следовать за собой. – Но сначала нам нужно наведаться в мою комнату. Пора покончить с этим безобразием.

Аманда (Лиз) Лизетта

На грохот упавшей балки поднятая не отреагировала никак. Под лестницей, там, куда коридор уводил к комнатам прислуги, послышался полузадушенный писк, принадлежавший, скорее всего, новой впечатлительной горничной.
Лиз же не шелохнулась, провожая взглядом сперва рухнувшую балку, а потом и вампира, решившего пребрать ее куда подальше. Когда время для вас остановилось в посмертии, а жизнь отныне ничто иное как вечная смерть, облеченная в шероховатые одежды зыбкого сознания, то суетится, а уж тем более пугаться больше нечего. Поэтому, немертвая редко проявляла хоть что-то похожее на эмоции и еще реже утруждала себя разговорами. При этом голос у нее был весьма хорош, что ни коем образом не учащало случаев его применения.
За вампиром, убиравшим мусор, Лиз не пошла, так как приказа помогать или двигаться с места она не получала, а суетливая угодливость была свойствена скорее Глории, чем неживой горничной.
На распорядение относительно пола, Аманда уже было вскинула швабру, как Эсмонд уточнил порядок действий. Коротко кивнув, она снова устроила свое орудие на плече и без лишнего промедления двинулась в указнном направлении.

за господином дворецким куда прикажут

Глэдис

Оставленная на попечение рыжей Глории, новенькая горничная, подозрительно живая для этих мест, проходила аклиматизацию. Под руководством бывалой товарки на этот процесс ушло куда меньше времени, чем казалось бы должно было потребоваться. Поэтому уже через четверть часа Глэдис бодро втащила в холл ведро с водой и швабру.
И вот тут благоприобретенная выдержка ее оставила. Потому что поддержка в лице Глории испарилась в неизвестном направлении, из-под земли раздался непонятный шум, а с вершины лестницы вниз взирал ужасный портрет красивого, в общем-то, мужчины.
Губы девушки разом задрожали, выдавая страх и ужас от осознания своего бедственного положения, а потому, бросив и ведро, и орудие труда, Глэдис рванулась что есть мочи к двери, надеясь неизвестно на что.
И встретила на полпути преграду, с размаху налетев на нечто, оказавшееся весьма устойчивым, чтобы остановить и отбросить на пол девушку. С удивлением подняв глаза, она увидела сперва сапоги, очень высокие сапоги, а затем и малиновые пряди волос мужчины, чем-то похожего на эльфа.
Глэдис, захлопав глазами, с удивлением разглядывала это явление.

Глэдис

Гляделки с незнакомцем продолжались недолго. И не по причине стыдливости девушки, которая должна была давно отвести взгляд и опустить глаза долу, а потому, что, наглядевшись на горничную, мужчина протянул ей руку, за которую Глэдис уверенно и добро схватилась, поднимаясь на ноги и запоздало краснея.
- Д-да... Нет! - Замотав головой, она опустила лицо, скрывая румянец и, чтобы хоть как-то занять руик, отряхивая платье. - Нет, за мной никто не гнался, я... - Признаваться в том, что она собиралась позорно сбежать вдруг показалось до невозможного стыдно, а потому Глэдис замолчала, силясь придумать что-то правдоподобное и понимая, что лишь сильнее краснеет.
Увы, врать девица умела еще хуже, чем скрывать красные от смущения щеки.
- Я просто мыла полы и... хотела посмотреть... тут... - Невнятно замялась Глэдис, теребя оборки ветхого передника, выданного ей Глорией. - И вот, - Не к месту заключила она, поднимая свои глаза на молодого мужчину. - А тут Вы.

Глэдис

Рука, поданая девушке, была до ужаса холодной. Впрочем, какой еще она могла быть после того, как ее владелец прогуливался под проливным дождем?
Горничная, увлеченно терзавшая передник, лишь кивнула, на предположение незнакомца, что дескать кровопийца-дворецкий покажет ей окрестности. Признаться в том, что местные пейзажи и интерьеры поместья ей ничуть не интеерсны, Глэдис не смогла. Ей было ужасно стыдно от того, что она мечтала сбежать из этого дома куда угодно: хоть в лес, хоть на болота, хоть к чертовой матушке, лишь бы оказать как можно дальше отсюда...
- М-мне? - Огромные глаза, обрамленные пушистыми ресницами, уставились на красноволосого мужчину, пока растерянное сознание пыталось выдавить хоть какой-то достойный ответ. - Мне здесь страшно... - Природная честность успела раньше, выпалив правду до того, как девушка смогла осознать что и зачем говорит.
Глэдис, закусил бескровную губу, сжалась, отводя взгляд и снова глядя в пол.
- Здесь... очень страшно...

___________
нрпг: широко известно, что самые страшные злодеи когда чихают, добреют, пользуйтесь моментом.)

Глэдис

- Страшно?
Девица отшатнулась в испуге и зажала ладонью рот, глядя на стоящего перед ней "человека". В этот момент не хватало лишь разряда молнии за окном, чтобы озарить картину инфернального кошмара.
Да, сходство с ужаснывшим ее портретом было более чем очевидным. Та же порода, то же лицо, что-то неуловимо-родственное в чертах двух совершенно разных мужчин. Да, разных. Потому что изображенный на портрете внушал панический страх, а тот, что стоял перед новенькой горничной выглядел... Человечнее, что ли?
Глэдис неуверенно моргнула, с трудом разбирая слова незнакомца, которого она про себя уже обозначила как наследника Того Человека, и только раздавшийся кашель сбросил с нее это странное оцепенение. Подавшись вперед, она протянула руку, едва не коснувшись плеча мужчины, но впоследний момент отдернула пальцы, останавливаясь за полшага до него.
- В-вам помочь?.. - Голубые глаза несчастной мышки медленно, но верно озарялись внутренним, собственным светом. Привычка к милосердию и заботе об окружающих дала о себе знать, прорвавшись несколько неуместным образом. - Нужно бы сделать горячее питье и переодется в сухое, а не то вы простынете!..

Из коридора, ведушего к комнатам прислуги, показалась заинтересованная мордочка Глории, явно привлеченной шумом, затем раздался приглушенный шлепок, сдавленные проклятия в адрес наглой нежити и... Все стихло.

переход из локации Темница

Эсмонд
- Прошу прощения, мессир, - материализовавшийся перед лестницей Эсмонд дополнил парад челяди (Глорию с Лиз хотя номинально и не было видно, зато слышно, там, в коридоре – прекрасно), вышедшей встречать хозяина.
В другой раз Глэдис, вздумавшей развлекать господина светской беседой, когда он вернулся в таком состоянии, здорово бы перепало, однако в данной конкретной ситуации она в некоторой степени являлась их с Лизеттой спасительницей. И к тому же, в последний момент она начала говорить ну почти что вменяемые вещи.
- Мессир, Вы едва стоите на ногах, - укорил вампир Имлада, приняв у того насквозь мокрый плащ. – Я ведь просил Вас не загонять себя так… И Вы ещё совсем не настолько здоровы, чтобы позволять себе простуду.

Весь тандем, Глэдис солирует.

Отшатнувшись от смеющегося господина, девушка намертво зажала зубами губу, чтобы не выдать панического ужаса, заполнившего все ее существо, и лишь неопределенно качнула головой, нето соглашаясь с наследником поместья на болотах, нето опровергая его слова.
И только когда хозяин вместе с Эсмондом скрылись где-то на вершине лестницы, Глэдис тихо всхлипнула, медленно оседая на пол. Кроме ставшего уже привычным желания бежать куда угодно, появилась обреченная жалость к себе, которая свела всю возможную грандиозную истерику к тихим всхлипам и неразборчевому бормотанию
Из бокового коридора наконец-таки во плоти появилась Глория и, всплеснув руками, подбежала к новой товарке.
- Ну-ну, не реви! Господин же сказал, что тебе нечего боятся!.. - Обняв несчастную за плечи, рыжая потащила ее к комнатам. - А, между прочим, далеко не все переживают встречу с нашим хозяином лицом к лицу. Многие после этого... Ой, что ж я несу! - Ставшие громче рыдания заставили Глориюю прикусить язык.
Следом на сцену вышла молчаливая Лиз и грустыми глазами проводила эту странную живую парочку. Качнув головой, немертвая подняла брошенное ведро и опустила в него швабру.
Все-таки, мытье полов оставалось на ее совести.

где-то тут, наводят порядок.

Лизетта

Привлеченная шумом из коридора, Лиз подошла ближе и открыла дверь. Сумрак шептался голосом Глории, а вот с кем болтливая девица препиралась - немертвая никак не могла разобрать. То ли темнота подводила, то ли собеседник рыжей действительно не был знаком.
Стук в парадную дверь горничная проигнорировала. Не ее это дело - открывать двери и встречать гостей. Тем более - незванных. Для этого существовал вампир. Он и разбирался кто гость желанный, а кто - пойдет на корм местным обитателям.

Однако громкий (и наглый) голос заставил поднятую дернуться и выпустить дверь, ведущую к комнатам слуг. Лиз нахмурилась и покосилась в ту сторону, где пришельцы топтались на пороге. На свежевымотом, чистом пороге. Да еще и пачкали полы.
Немертвая нахмурилась и, прихватив родную швабру, вышла навстречу "гостям". Приличными людьми они, надо сказать, не выглядели. Приличные люди являются в гости чистыми, напомаженными и отглаженными. Хозяин не в счет. Хозяин может приходить домой как вздумается и в каком угодно виде. А гости нет, гости - это другое дело.
Остановившиись перед пришельцами, Лиз отставила в сторону свое оружие и подняла брови. Взгляд немертвой красноречиво вопрошал: "Ну что надо-то?"

Эсмонд

переход из спальни

Стук в дверь был в особняке на Топях явлением редким. Думается, будет лишним перечислять причины, почему. Гостей действительно сегодня не предусматривалось – именно поэтому (ну и ещё потому, что дворецкий лелеял малодушные и нежизнеспособные планы заняться, наконец, домашними делами) рыцарю с драконом пришлось ждать.
Вампир появился со стороны хозяйского крыла несколькими мгновениями после того, как Лиз изобразила перед пришельцами боевую стойку, и остановился рядом с ней, прямой, безукоризненный и невозмутимый.
Входить внутрь, пусть даже дверь не заперта, не дождавшись приглашения – это самонадеянно. Храбро и самонадеянно. Всего несколько существ на памяти Эсмонда могли войти в этот дом вот так. Поэтому он ничуть не удивился, узнав грязный, мокрый, раздражённый, но светлый лик Последнего Полководца. Последнего и, пожалуй, единственного, к кому здесь не имели счётов с давних, но отнюдь не забытых событий.
- Сэр Амадей Максвелл Мария Галахад де Вирр, - произнёс дворецкий таким тоном, словно буквально десять минут назад сидел в библиотеке, перечитывая на досуге биографию вошедшего. – Вы - желанный гость в этом доме. Назовите вашего спутника.
Лицо дракона показалось ему смутно знакомым: где-то он видел если не его, то кого-то, очень на него похожего.